Если разобраться, в чем же прелесть этого мишурного альманаха (оставив за скобками уже известные всем вычурности стиля Андерсона), то оказывается, что в легкости: вольность отношения к тексту, вместе со следованием букве первоисточника (а режиссер буквально вкладывает в уста персонажей фразы их литературных прототипов), позволяет Андерсону довольно ловко переводить очень детальные и игриво-ироничные предложения Даля в визуальные образы.
Учитывая, что истории Даля тоже как бы подслушаны (Генри Шугар якобы обнаружил дневник на книжной полке, а история Крысолова появилась в сборнике «Собака Клода», вдохновленным историями соседей Даля), то такая игра с рассказчиком-зрителем и визуальное обилие обеспечивают режиссеру плавное скольжение от сюжета к сюжету.Но в чем же здесь секрет — в подходе Андерсона или же в литературе Роальда Даля, дающего такое пространство для маневров? Как сочетаются литература и кино? Ведь литературный текст при экранизации может использоваться и как базис для …
Свежие комментарии